Ваш надежный источник

На каком этапе сегодня находится конфликт между Ираном и Израилем, и каковы ожидания? Чтобы понять, что можно ожидать от ежедневно нарастающей напряженности, во-первых следует максимально всесторонне представить уже произошедшие события и нынешние политические процессы, а это весьма не просто. Следует отметить, что в данном контексте часто применялись преследующие определенные цели различные агитационные трюки с использованием всего арсенала человеческого воображения, что более усложняло воспроизведение реальности в контексте рационального мышления и соответствующих выводов.

Если рассмотреть ирано-израильский конфликт с точки зрения иранской агитации, то можно заметить, что в Иране достаточно серьезно подходят к вопросу конфликта с Израилем и возможности нанесения этой страной военных ударов, хотя озвучиваемые время от времени резкие заявления Тегерана на первый взгляд могут и противоречить этой логике. Примечательно, что поводом для обеспокоенности Ирана в большей степени послужил иракский прецедент – антииракская деятельность Израиля в годы ирано-иракской войны, в рамках которого в июне 1981 года Тель-Авив без соответствующего решения ООН военными действиями под кодовым названием «Опера» уничтожил иракский ядерный реактор Осирак (в 18 км юго-западнее Багдада). Это свидетельствует о том, что Израиль в удобной ситуации может предпочесть дипломатии «военные правила игры» и с успехом завершить эту миссию.

Предполагается, что Израиль до переговоров Ирана и международной посреднической миссии в формате «5+1» 14 апреля в Стамбуле пытался посредством агитационного давления получить определенные уступки от иранских властей.

Напомним, в интервью «CNN» министр обороны Израиля Эхуд Барак заявил, что предстоящие переговоры с Ираном могут считаться успешными, если Тегеран согласится прекратить обогащение урана до 20%. Однако, как показывает опыт, подобная политическая позиция Израиля не только не может обеспечить уступки со стороны Ирана, но может еще более усилить сформировавшуюся между странами атмосферу нетерпимости, и укоренить обеспокоенность Ирана в том, что Израиль выбрал военный путь решения проблемы.

Подобные заявления могут послужить основой для появления отрицательного настроя у противоположной стороны, что, в конечном итоге, может негативно повлиять на сам переговорный процесс.

Кроме того, данное заявление министра обороны Израиля можно причислить к ряду невыполнимых желаний, поскольку всем известно, что Иран обогащает уран в мирных целях, что было зафиксировано по итогам переговоров 14 апреля в Стамбуле. Согласно соглашению о нераспространении ядерного оружия, официально утверждены права Ирана об использовании атомной энергии в мирных целях, с условием, что Иран, в свою очередь, будет уважать соответствующие международные обязательства.

После переговоров неоднократно было заявлено, что встреча представителей Ирана и международных посредников в Стамбуле состоялась в положительной и конструктивной атмосфере. Однако, учитывая ожидания Израиля от этих переговоров и достигнутые результаты (на этот раз Иран воздержался от выдвижения предусловий, а в ходе последней встречи стремился снять применяемые в отношении ИРИ санкции), то вряд ли можно считать стамбульскую встречу полезной для Израиля.

Следующая встреча Ирана с посреднической группой в формате «5+1» запланирована в Багдаде 23 мая. Но, как уже отметили, положительный исход переговоров может быть обусловлен конструктивным подходом сторон, так что, проводящаяся до переговоров работа может обеспечить существенный перелом в сторону решения проблемы.

Обеспокоенность Тегерана не может не вызывать и региональная политика Израиля, что позволяет предполагать о подготовительных работах к войне против Ирана. Оставив в стороне израильскую риторику о начале военных действий против Ирана, в то же время нельзя проигнорировать ряд практических действий Израиля, которые направлены на реализацию этой риторики. С этой точки зрения в достаточно уязвимом положении оказался граничащий с Ираном Южный Кавказ.

Наделенному рациональным мышлением человеку трудно поверить, что соседствующий с Ираном Азербайджан может пожертвовать своими национальными интересами во благо геополитических интересов других стран, развивая военное сотрудничество с Израилем и выбирая путь «самоликвидации», однако такова реальность. Если учесть также то обстоятельство, что нападение на Иран наносит удар по жизненно важным интересам России в регионе, то можно предположить, какой будет позиция Москвы по вопросу нападения Израиля и де-факто вовлеченности Азербайджана.

Недавно журналист израильского телеканала «Kanal 10» Алон Бен Давид в своем материале сообщил, что Израиль завершил подготовительные работы по нападению на Иран. Почти одновременно иранские СМИ распространили сообщение о том, что на границе с Ираном Азербайджан в районе Имишли разместил 30 единиц танковой техники израильского производства. Так что, учитывая эти действия Азербайджана, можно предположить, что Израиль стремиться использовать военные базы Азербайджана с целью нанесения воздушных ударов по ядерным объектам Ирана. На это Иран может ответить сухопутным контрударом по Азербайджану.

То, что Израиль в антииранском марше не один и в случае возможной атаки это не будет лишь конфликтом между двумя странами, очевидно не только с учетом данных процессов, но и политики США. Вашингтон держит в Персидском заливе два авианосца, а полеты беспилотников ЦРУ вокруг Ирана, электронные прослушки Агентства по национальной безопасности (NSA) и спутниковые фотосъемки преследовали цель проконтролировать ядерные объекты Ирана. Стратеги Пентагона, в свою очередь, более склоняются к следующему мнению: если Израиль ударит по Ирану, то США неизбежно будут вовлечены в конфликт.