Ваш надежный источник

В последнее время на важнейших экспертных площадках задаются вопросом об эффективности деятельности Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ) и даже целесообразности его роспуска или же выхода из него России, Ирана и других государств. Развития вокруг этой темы представлены в статье Владимира Ефимова, опубликованной на сайте Iran.ru

Далее материал приводим без сокращений и изменений.

Главный посыл критиков этой организации – Форум так и не стал инструментом защиты общих интересов стран-экспортеров газа, а превратился в механизм реализации газовых интересов США через полностью проамериканский Катар, где расположена штаб-квартира организации.

Как создавался Форум стран-экспортеров газа

Чтобы понять суть вопроса, нужно дать немного истории. Форум стран-экспортеров газа (ФСЭГ) был учреждён в 2001 году в Тегеране. На 7-й министерской встрече ФСЭГ в Москве в декабре 2008 года Форум приобрел юридический статус международной организации со штаб-квартирой в Дохе (Катар). При этом РФ настаивала на размещении штаб-квартиры ФСЭГ в Санкт-Петербурге, но в конечном счете почему-то разменяла это крайне опрометчиво на обещание Катара избрать первым генеральным секретарем Форума (кстати, чисто техническая должность) российского кандидата. Были предложения разместить ее и в третьих странах, как это существует у ОПЕК, например, в Вене или одном из городов Швейцарии. Однако мировой «газовой столицей» все-таки стала Доха. Если с российской стороны был допущен досадный промах в этом вопросе, то, как утверждают источники, представители ряда стран просто банально получили взятки от катарцев за голосование в пользу Дохи. Одним словом, из-за глупости одних и продажности других Россия и Иран допустили непростительную ошибку (ошибку на миллиарды долларов!), что согласились на расположении штаб-квартиры ФСЭГ в Дохе.

В декабре 2009 года генеральным секретарем Форума был избран представитель России Леонид Бохановский, не имевший опыта работы на мировых рынках газа, в отличие от кандидатов других стран, которые были бывшими или действующими руководители министерств энергетики или национальных нефтегазовых компаний (Л.Бохановский, имеющий чисто дипломатическое образование, после ухода из МИД РФ в бизнес, работал в частной компании, занимаясь ее зарубежными проектами в сфере прокладки трубопроводов). С 1 января 2014 его заменил представитель Ирана. На сегодняшний день участниками ФСЭГ являются: Алжир, Боливия, Венесуэла, Египет, Иран, Катар, Ливия, Нигерия, ОАЭ, Оман, Россия, Тринидад и Тобаго и Экваториальная Гвинея. Ирак, Казахстан, Нидерланды и Норвегия имеют в нем статус наблюдателя.

ФСЭГ просто не мог состояться

Следует отметить, что все значимые российские и иранские инициативы упорно замалчивались, хотя эти две страны – самые крупные в мире по запасам газа. Дело в том, что свое отношение к Форуму предельно откровенно выразили американцы в Вашингтоне, когда в апреле 2007 года в письме палаты представителей Конгресса США тогдашнему госсекретарю Кондолизе Райс возможная трансформация Форума в «газовую ОПЕК» была расценена как попытка создания «глобальной организации по вымогательству и рэкету». Ну, а потом рынок газа за время существования Форума и особенно со времени последнего обострения украинского конфликта превратился в арену ожесточенной борьбы Запада против России на самом чувствительном для неё направлении экспорта энергоносителей. И площадка ФСЭГ используется для этого в полном объёме – через абсолютно подконтрольный американцам Катар. Фактически, на деле получается так, что штаб-квартирой ФСЭГ в Дохе управляли американцы.

Поэтому почти за 6 лет существования Форума планы его преобразования в эффективный международный картель по типу ОПЕК, способный оказывать заметное влияние на механизм ценообразования на рынке природного газа, продвигавшиеся рядом членов этой организации (Иран, Россия, Венесуэла и Алжир), оставались на бумаге, даже не рассматривались. Более того, если проанализировать выступление Владимира Путина и других участников московского Форума, то видно, что не реализованными так и остались три ключевые идеи, о поддержке которых участники договаривались ещё в октябре 2008 года в ходе тегеранской встречи, когда Россия, Иран и Катар заключили трехстороннее соглашение о сотрудничестве в газовой сфере. Тогда стороны говорили о необходимости:
- ежеквартальных консультаций для обсуждения вопросов развития газового рынка;
- создания Высшего технического комитета для выработки путей реализации конкретных проектов, охватывающих всю производственную цепочку – от геологоразведки и добычи до транспортировки и маркетинга;
- создания международного клуба экспертов и журналистов «Энергетический полюс», своеобразного инструмента для продвижения интересов ФСЭГ и «большой тройки» (Россия, Катар, Иран) на международном информационном поле.

Немного другими словами о необходимости решения именно этих задач говорилось и 1 июля 2013 года в Москве в ходе второго газового саммита. Само по себе это показывает, что ФСЭГ так и не смог реализовать заложенный в нём потенциал, и сегодня, по сути, он представляет собой просто лишь дискуссионную площадку. И что еще хуже, Форум сейчас − это важный индикатор «газовой войны», барометр возможных геополитических альянсов.

Подрывная роль Катара

В «энергетической войне» против России нет ничего нового. В 70-е США приложили максимум усилий для срыва проекта «Голубой поток: Уренгой – Помары – Ужгород – Европа». В 80-е, на пике холодной войны, Вашингтон совместно с Саудовской Аравией и другими монархиями Персидского залива резко понизили нефтяные цены на мировом рынке и обрушили советскую экономику.

Сегодня для удара по Москве используются в основном два фактора: сланцевый газ и Катар. Карликовый эмират стал ярым противником основных предложений России – о создании реального механизма газового ценообразования и о поставках на основе долгосрочных, а не краткосрочных контрактов. «Газовый картель», по мнению Дохи, не возможен, потому как повлечет за собою недовольство США, Канады, ЕС и Австралии и, как следствие, обвинения в монопольном сговоре и передачу вопроса в международный арбитраж. И что характерно – этот, по сути, шантаж, успешно работает. Так, в конце июня 2013 года немецкая RWE выиграла судебную тяжбу с «Газпромом» о пересмотре условий контрактов на поставку газа. Фактически создан судебный прецедент для европейских компаний, ведущих переговоры с «Газпромом». И параллельно идёт «антимонопольное» расследование деятельности «Газпрома» Еврокомиссией.

На этом фоне весьма примечательно то, что более четверти потребляемого в странах ЕС сжиженного природного газа (СПГ) доставляется из Катара. А в 2014 году Катар поставит в Европу дополнительно ещё 50 млрд. куб. м газа в год, то есть «закроет» дополнительных 5% газового рынка ЕС. Такой прирост будет обеспечен благодаря двум обстоятельствам. В отличие от России Катару не придётся создавать дополнительные мощности производства СПГ. Они созданы ранее, под потребности газового рынка США, но американцы, нарастив национальную добычу, по официальной версии, «внезапно отказались» от всех соглашений с эмиратом, «вытолкнув» катарский газ на европейский рынок. Отсюда и заинтересованность, и возможности Катара без особого ущерба для себя продавать СПГ, во-первых, в рамках «коротких» контрактов, во-вторых, по демпинговым ценам, что, разумеется, не устраивает Россию.

Обманные маневры Дохи

В этой «газовой войне», идущей за кулисами Форума, есть одно важное обстоятельство – «игра» Катара с Россией, стремление убедить российскую сторону в дружелюбности намерений и готовности к сотрудничеству. Пиком российско-катарских межгосударственных контактов стал 2010 год. В марте Москву посетил премьер-министр эмирата (уже бывший), который щедро обещал многомиллиардные инвестиции и даже благосклонно выслушивал предложения Дмитрия Медведева о том, чтобы «продвигать консорциум экспортёров газа». В апреле в Катаре побывали российские представители: тогдашний вице-премьер Игорь Сечин и министр энергетики Сергей Шматко, которые вели переговоры о двухсторонней кооперации и создании правительственной комиссии по сотрудничеству в газовой сфере. А в ноябре Москву посетил уже эмир Хамад (сегодня тоже бывший). И в том же 2010 году Катар предложил «Газпрому» принять участие в проекте по «Северному месторождению» в Персидском заливе (примыкающему к иранскому «Южному Парсу»), на разработку которого был наложен мораторий до 2014 года. Попутно Катар обещал инвестиции в освоении Южно-Тамбейского месторождения на Ямале и в строительстве завода «Ямал-СПГ». Естественно, все эти обещания катарской стороны так и остались обещаниями. В 2010-2011 годах Россия предложила Катару множество инвестиционных проектов в нефтегазовой, золоторудной, строительной и иных сферах общим объёмом от 10 до 12 миллиардов долларов. Катар все время обещал о своем щедром участии, но не принял участия ни в одном, активно инвестируя при этом в элитную недвижимость и футбольные команды Западной Европы. А затем стал открыто ударять по интересам России за нежелание Москвы поддержать свержение режима в Ливии и войну в Сирии.

Более того, Доха политизировала вопрос подготовки и созыва первого газового саммита Форума, не выдав визы весной 2011 г. членам ливийской делегации законного тогда правительства Муаммара Каддафи (это – прямое и грубейшее нарушение статуса катарской столицы как места расположения штаб-квартиры международной организации), а затем бойкотировав в июне министерскую встречу в Каире, куда прибыл ливийский министр нефти и газа. А затем, уже осенью, в катарских СМИ была развязана беспрецедентная кампания против Москвы за ее позицию по Ливии и Сирии, включая призывы порвать экономические связи с РФ и проводить массовые демонстрации протеста перед российскими дипмиссиями в арабских государствах. В результате, президент России на саммит 15 ноября 2011 г. не приехал, как и большинство других глав государств и правительств стран-членов ФСЭГ. В результате, в знак мести Москве, дело дошло до жестокого избиения полицией посла РФ Владимира Титоренко 29 ноября 2011 г. в аэропорту Дохи, так как он не позволил вскрыть в нарушение Венской конвенции дипломатическую почту с документами из Москвы.

Дальше еще больше. Когда в феврале 2013 года в Дохе открылось представительство «Газпрома», уже 1 апреля катарский премьер на энергетическом форуме в Дохе открыто объявил о том, что эмират намерен конкурировать с Россией на рынке газа в Южной Европе. Вполне в духе «двойной игры» Катара с Россией. И вполне в рамках планов США и ЕС по сокращению зависимости Южной Европы и Турции от поставок российских энергоносителей. Тем более что в этой «газовой войне» Катар имеет сразу два дополнительных козыря: во-первых, доставка СПГ морем стоит дешевле, чем по трубопроводам из России, а во-вторых, таким козырем является тот самый «третий энергопакет» ЕС, который направлен в первую очередь против российских поставок и который Евросоюз методично продавливает, опираясь на возможности эмирата.

Москве давно пора стоит понять − с Катаром не договориться, а значит настало время приступить к созданию «особых отношений» с теми странами, которые разделяют предложения России в силу выгодности этих предложений для их собственных экономик: Ираном, Ираком, Венесуэлой. А договорённости с Исламской Республикой смогут сыграть самую существенную роль в достижении Россией успеха на всех направлениях «газовой войны», развязанной США и ЕС против Москвы, в том числе путем срыва реализации проекта строительства газопровода «Южный поток».

Перспективы российско-иранского газового сотрудничества

В отличие от фантастических прожектов Катара, предложения Ирана о совместных проектах, в том числе и по колоссальному месторождению «Южный Парс», вполне реальны и конкретны. Хотя нужно четко понимать, что Вашингтон крайне заинтересован в срыве любых возможных российско-иранских договорённостей. При этом совершенно очевидно, что без сотрудничества с Ираном у России нет шансов остановить газовую экспансию Катара и попытки США обвалить энергетический сектор РФ. Более того, свойственная ранее Москве «оглядка на Запад» в иранском вопросе уже привела и может еще более привести Россию к серьезным экономическим потерям.

Тем более тут возникает фактор Сирии. Для Ирана не составит особого труда существенно ограничить катарский экспорт СПГ, идущий сейчас через Ормузский пролив. Все это прекрасно понимают, а Катар, при поддержке Запада, стремится избавиться от такой зависимости, создав «транзитный коридор», который должен пройти через Саудовскую Аравию и Иорданию по территории Сирии и вывести «трубу» к Средиземному морю, а далее в Европу. Другое дело, что с Башаром Асадом, ориентирующимся на Москву и Тегеран, данный проект в том виде, как он необходим Соединённым Штатам и Катару, не осуществим. Совместные внешнеполитические усилия России и Ирана в этом контексте приобретают уже не геополитический, а вполне конкретный экономический смысл как способ предотвращения газовой экспансии Катара, направленной на выдавливание России с традиционных газовых рынков, и срыв усилий США по замене правящих режимов в Москве и Тегеране на проамериканские.

Таким образом лучшим способом нейтрализации негативного воздействия ФСЭГ стал бы выход их него России, Ирана, Венесуэлы и других стран, не желающих следовать диктату США, и создание нового, реально эффективного альянса, способного обеспечить интересы всех крупных экспортеров газа, в том числе путем регулирования цен на газ, достижения договоренностей о работе на различных рынках газа и сотрудничестве в сфере транспортировки. А начать нужно с создания российско-иранского газового альянса. Другие страны-производители газа могут по мере своей готовности примкнуть к новому Альянсу. Только Катару и другим сателлитам США не должно быть место в таком новом Альянсе.