Ваш надежный источник

Колумнист авторитетного американского издания «The New Yorker» Раффи Хачатурян опубликовал обширный материал на тему Геноцида армян в Османской империи 1915г. В статье под заголовком «Век молчания: спасшаяся от Геноцида семья и пройденный ею долгий путь» рассказывается история жизни деда автора, который родился в Диарбекире (Западная Армения, ныне территория Турции).  

Автор статьи в отрывке с подзаголовком «Воскресение» отмечает, что хотя не видел своего деда, однако его образ ярко хранится в его памяти благодаря услышанным многочисленным историям из его жизни.

По словам Р. Хачатуряна, дед его родился в 1880-х годах и скончался в полном событий 1959г., когда к власти на Кубе пришел Фидель Кастро, а первый космический аппарат достиг Луны. Однако, пишет автор статьи, дед его, по всей вероятности, и не ведал обо всем этом, ибо «единственное, что он знал, были лишения, массовые депортации, насилие, голод, а также умение выживать и даже процветать даже в таких условиях».

«Большую часть жизни дед мой провел в Диарбекире. Диарбекир, как и большую часть современной Турции, османские турки в 1915г. превратили в арену массовых убийств и насильственной депортации, известных как Геноцид армян. Программа была проста: искоренить в провинциях империи армян, как смертельную болезнь, лечение от которой требует мрачных действий. И программа эта на практике завершилась именно успехом. Османские турки убили свыше 1 млн. армян, а дед мой кое-как спасся», – пишет колумнист.

Обратившись к периоду, последовавшему за Геноцидом, автор статьи отмечает отсутствие серьезных шагов против организаторов этого преступления. По словам Р. Хачатуряна, последние, напротив, даже получили существенную роль в построении государственности современной Турции, и хотя непосредственных проявлений насилия не было, однако пропагандирующая насилие риторика продолжала доминировать. Автор статьи приводит слова премьер-министра Турции Исмета Инёню о «необходимости искоренить любой препятствующий турецкому элемент».

Говоря об осуществляемой в те годы в Турции политике тюркизации, автор материала в качестве ее результатов указывает на развалины города Ани, которые ничего не говорят о строителях и жителях этого города, или на султанский Дворец Долмабахче в Стамбуле и отсутствие каких бы то ни было упоминаний о тех, кто его возводил. В данном контексте Р. Хачатурян вспоминает и то, как его дед вынужден был, согласно соответствующему закону от 1934г., сменить свою фамилию на «Озакдемир».

«Диарбекир стал городом ущербного космополитизма, в котором численность меньшинств, христиан, евреев и греков существенно снизилась», – отмечает автор статьи.

Он подчеркивает, что уже целый век Турция отрицает факт Геноцида и даже наказывает тех, кто смеет озвучивать эту тему. Однако, по словам автора статьи, в настоящее время намечается одна значительная тенденция: в Диарбекире начали отбрасывать тезисы официальной политики и говорить о восприятии этой территории как «общей родины».

В качестве примера автор приводит историю восстановления армянской церкви Сурб Киракос. Р. Хачатурян отмечает также, что многие курды спустя годы начали в определенной степени признавать участие своих предков в событиях 1915г. Свидетельством этому, по словам автора статьи, служит деятельность мэра Диарбекира, курда по национальности, Абдуллаха Демирбаса, вызывающая недовольство турецкого правительства. По словам колумниста «The New Yorker», это недовольство четко выражалось в многочисленных препятствиях, учиняемых на пути Демирбаса, в выдвигаемых против него обвинениях.

Политика отрицания, как отмечается в статье, особенно усилилась и укрепилась с 2003г. – со вступлением на пост премьер-министра Турции Реджепа Тайипа Эрдогана.

В отрывке с подзаголовком «Инферно» («Ад») автор статьи отмечает, что спустя столетие после Геноцида армян многие детали остаются неизвестными, поскольку повсеместно применяемая государственная политика отрицания препятствует доступу к архивам Османской империи, часть документов либо вовсе засекречена, либо доступна крайне ограниченному кругу лиц.

«Тем не менее, ясно, что насилия, совершенные во время Геноцида, стали следствием глубокой политической нестабильности. Гитлер говорил о Германии „разгромленная и беззащитная, подвергающаяся нападкам всего мира”. Его османские партнеры также желали аналогичного цивилизационного кризиса», – пишет Р. Хачатурян.

Автор материала описывает начатое в 1908г. младотурками движение, их приход к власти и идеологию. После потерь Османской империи в Балканских войнах турки, и в особенности младотурки, загораются ненавистью ко всем тем народам, которые некогда были под их владычеством, в том числе и к армянам. Взятая на вооружение младотурками идеология пантюркизма требовала того, чтобы в турецком государстве жили только турки, а существование представителей других наций должно было быть ограниченным, квотированным.

В 1915г., продолжает автор статьи, империя понесла еще один сокрушительный удар – в этот раз от Российской империи, после чего фактически находящиеся у власти в Османской империи Партия Союза и Прогресса вынесла решение «выдворить из страны чужеродные массы», а это «депортация» для турецких спецслужб означала «уничтожение». Для осуществления намеченных действий турецкие спецслужбы начинают собирать нерегулярные курдские отряды, члены которых были максимально знакомы с территорией и распределением населения.

Дед Р. Хачатуряна в те времена все еще жил в Диарбекире, куда был направлен новый управляющий. Последний обещал турецким властям «предпринять самые строгие меры».

Автор статьи описывает некоторые подробности депортации армянского населения и их уничтожения в пути, направления ссылки.

«Когда посол США молил министра внутренних дел прекратить насилие, в ответ на просьбу звучало следующее: „В настоящее время ненависть между турками и армянами столь велика, что мы обязаны покончить с ними. Если мы не сделаем этого, они предпримут расправу”», – пишет Р. Хачатурян.

По его словам, он сам, как и многие живущие за пределами Турции армяне, вырос в атмосфере, в которой жажду мести сложно было отличить от стремления к справедливости.

«В общественных центрах часто можно было видеть постеры об армянах, которые убивали турецких чиновников во время волны политических убийств 70-80-х годов. Это были герои-фидаины, и детей учили уважать и помнить их. Вариант с примирением невозможно было представить. Никакой разницы между турками и курдами не делалось, они были тождественны и заслуживали одинаковой ненависти», – пишет Р. Хачатурян.

Автор статьи подробно описывает массовые убийства и погромы на родине деда – в Диарбекире. Согласно материалу, насилие в отношении армян начинается сразу после назначения управляющим в Диарбекире Мехмета Рашида, который был чиновником среднего звена османского правительства. После назначения он начинает вербовать нерегулярные отряды курдов и приказывает им «очистить всю провинцию от армян», что в итоге и было сделано.

Резюмируя статью, Р. Хачатурян отмечает, что осуществляемая на государственном уровне политика отрицания ничего не стоит, это просто отсутствие истины. Это, по словам автора, инструмент нанесения оскорбления. Однако, считает автор статьи, отмечаемая в 2015г. 100-я годовщина Геноцида армян может стать больше, чем просто поводом для размышлений о событиях начала прошлого века. Р. Хачатурян выражает надежду на то, что имеющие место среди либеральной части турецкого общества перемены в данном контексте могут стать значительными.