Ваш надежный источник

В конце лета 1826 года на Кавказ был направлен генерал от инфантерии, первоначально находившийся в подчинении у командира Отдельного Кавказского корпуса Алексея Ермолова Иван Паскевич, появление которого на Кавказе обозначило этап наступательных операций русской армии, к чему так стремился Валериан Мадатов. Об этом пишет армянский журналист и исследователь Арис Казинян в своей книге «Ереван: С крестом или на кресте», являющейся попыткой фиксации и осмысления чрезвычайно пестрого спектра процессов, прямо или опосредованно слагавших характер развития данной территории, предопределив неизбежность превращения именно Еревана в главный центр Восточной Армении, а позже – в столицу восстановленного армянского государства.

Уже в сентябре 1826 г. его войска одержали блестящие победы под Шамхором и Елизаветполем, после чего Аббас-Мирза был вынужден снять осаду Шуши и отодвинуть позиции, что сделало возможным рассматривание вопроса о наступлении русской армии на Ереван.

В сентябре 1826 г. на границе Ереванского ханства с намерением переместить театр военных действий непосредственно на персидскую территорию и взять Ереван появился «Армянин» - русский поэт, участник Отечественной войны 1812 года Денис Давыдов, получивший это прозвище от Василия Жуковского.

«Дениса Давыдова - легендарного партизана и генерала, участника Бородинского сражения и поэта, впервые назвал «Армянином» Василий Жуковский. Под таким именем он и состоял в «Арзамасском кружке», учрежденном в противовес «Беседам» - литературном обществе, собиравшемся в 1815-1818 гг.», - пишет Казинян.

Прославленный партизан контролировал участок русско-персидской границы в 100 км севернее Еревана, в районе современного Степанавана, откуда он и планировал начать наступление против дислоцировавшихся здесь же частей Гасан-хана – брата ереванского сардара.

По описанию русского военного летописца В. Потто, вскоре после поражения Аббас-Мирзы под Елизаветполем и бегства из Карабаха совершилось изгнание персиян и из русских земель, пограничных с ханством Эриванским. Исполнителем этого дела является знаменитый партизан Отечественной войны, генерал Денис Давыдов.

«К счастью, среди персиян уже начиналась деморализация, вызванная слухами о погроме в  Елизаветполе. Враг переставал быть страшен. Его аванпосты стояли еще на высотах Безобдала, но уже чувствовалось, что при первом движении русских вперед персияне не будут защищаться и побегут. Еще день, и Давыдов, 21 сентября, в виду заоблачного Алагеза, увидел четырехтысячный отряд самого Гассан-хана, стоявший на крутой каменистой возвышенности. <…>  Русские повели нападение. Неприятель дрогнул и бросился в лощину, ища спасения в бегстве. Сам Гассан-хан с остатком конницы укрылся в оврагах Алагеза. 22 сентября русские войска вступили в пределы Эриванского ханства <…> Давыдов остановился в двух небольших переходах от Эривани <…> сам сардарь заперся в Эривань и даже крепостные ворота приказал засыпать землей и каменьями. С минуты на минуту ожидали в Эривани появления Давыдова», - цитирует Потто Казинян.

Однако Ермолов считал перенос военных действий в пределы персидских владений преждевременным – предстояла зима, которая «прекращала в горной стране удобные сообщения и создавала полную невозможность обеспечить действующие войска продовольствием». Война по плану Ермолова отлагалась до наступления весны и появления подножного корма. В результате чего Давыдову отправили приказание отступить и возвратиться в Джалал-Оглы.

Вскоре командиром Отдельного Кавказского корпуса был назначен крайне амбициозный Иван Паскевич, которому «не давали покоя лавры выдающихся русских полководцев», что изменило стратегию действий русской армии: начинался этап наступательных операций, пишет Казинян.

Вскоре после назначения Паскевича возникли трения между генералами. Причем, резонанс вызвался такой, что на Кавказ срочно был командирован генерал Иван Дибич (Забалканский), который после «расследования недоразумений» доложил, что Паскевич – не самая оптимальная замена Ермолову на Кавказе.

«Тем не менее, весной 1827 г. царь распорядился об увольнении Ермолова и назначении Паскевича в должности командира Отдельного Кавказского корпуса. Эта перестановка вызвала неоднозначную реакцию в рядах офицеров, предопределив, таким образом, неизбежность уже более широких кадровых перестановок (были уволены также герои Кавказа генералы Мадатов и Вельяминов)», - отмечает Казинян.

Примечательно, что в войне принимали активнейшее участие многие декабристы и прикосновенные лица. Причем, многих из них судил лично Паскевич в бытность свою членом Верховного суда над декабристами.

«Так или иначе, назначение нового командира Кавказского корпуса не только привнесло напряженность в отношения между некоторыми офицерами, но и ознаменовало начало наступательных операций. В 1827 г. Паскевич двинулся на Ереван», - пишет Казинян.

Продолжение следует.

Напомним, что книга Ариса Казиняна «Ереван: с крестом или на кресте» рассказывает об общественно-политической истории Еревана и ереванской местности (как среды обитания) с периода провозглашения христианства по начало XIX в. В книге, помимо демонстрации основанных на архивных документах и источниках исторических фактов, рассматриваются основополагающие тезисы азербайджанской историографии и пантюркистской идеологии, призванной, фальсифицируя историю, как армянского народа, так и народов региона, присвоить их историческое, культурное и духовное наследие.